Хоккейный клуб «Газовик»

—    О чем вы думали в те последние полминуты? — спросил я Альметова. — Или хотя бы после того, как прозвучала финальная сирена?

—    О чем думал? — переспросил Альметов. — Точно не помню, но кажется мне... — и тут же, не закончив фразы, мгновенно вместе с товарищами перемахнул через борт и включился в игру.

Скамья опустела. Вон они уже там, в гуще схватки, Альметов, Александров и Локтев. «Саша, организуй атаку!» — кричит ему Тарасов. А я смотрю на атакующего Альметова и вспоминаю, что в игре с чехословаками армейской тройке так и не удалось забить ни одной шайбы. И тут же возражаю себе. Как же так не удалось? Пусть забитые голы принадлежат Старшинову, Кузькину, Волкову, но разве не подготовили их вдохновенные атаки альметовцев? Нет, не случайно всегда подчеркивают тренеры коллективный стиль в игре сборной. В команде все поровну— и успехи и неудачи.

—    Александров, брось кружева плести! — кричит Тарасов, и тут же шайба врезается в сетку ворот.

—    Толмачев, давай шайбы! — требует Альметов, и вратарь выгребает из глубины ворот восемь черных кружочков. Да у него там, оказывается, кладовая!

И снова идут атаки, азартные, стремительные, совсем как в настоящей игре, только стрелка стадионного секундомера замерла на цифре 12. Но время нельзя остановить. Оно бьется в кулаке тренера. Хоккей не может существовать вне времени. А поблизости от меня Фирсов раз за разом со скамьи запасных бросается за борт и тут же возвращается обратно. Стартовый бросок, оказывается, шлифуется, как броски по воротам. И вдруг в одно мгновение рядом со мной оказываются Альметов, Локтев и Александров. И Альметов в такт прерывистому дыханию как ни в чем не бывало продолжает оборванную на половине фразу:

—    О будущем... О новых встречах в Любляне... В шестьдесят шестом году...

* * *

По-хоккейному молниеносно проносятся годы. Давно уже отбушевал Люблянский чемпионат, а мы до сих пор помним блестящую игру Константина Локтева и его товарищей по тройке. Именно там, в Югославии, где Локтев был признан лучшим центровым мира, в последний раз выступало его звено в полном составе. В Вену Локтев уже не поехал, в Гренобле мы не встретили Альметова, а в Стокгольме не оказалось и Александрова. Так от нашей лучшей тройки к 1969 году не осталось никого... Но так ли это? А разве молодое армейское звено, сформированное до отъезда сборной в Швецию и так великолепно проявившее себя в небывало трудных условиях на мировом чемпионате, не напомнило нам тех, с кем мы простились, казалось бы, навсегда? Разве Борис Михайлов, Владимир Петров и Валерий Харламов не похожи по своей бойцовской стати, по хоккейному почерку на Александра Альметова, Константина Локтева и Вениамина Александрова?

Сколько раз нам казалось в Стокгольме, что мы видим на льду помолодевших локтевцев! Но мистики здесь нет никакой. Просто молодая тройка выпестована в той же команде, где росли их предшественники. Просто тот же Михайлов успел еще сыграть в одной тройке с Александровым и учился у Фирсова. Вот он и оказался рядом с Фирсовым в Стокгольме, как самый результативный нападающий, Петров успел усвоить многие секреты Локтева, а для Харламова Альметов и сегодня эталон мастерства.

Безостановочно течет время, одно хоккейное поколение сменяет другое, а сборная наша все те же — сильнейшая в мире.

Юрий Ваньят

БОГАТЫРСКАЯ ЗАСТАВА

...Вот они выходят на ледовый прямоугольник^ огражденный бортами, и переполненные трибуны взрываются овацией.

Интродукцией к матчу всегда является разминка. Она начинается вроде бы неторопливо, но приобретает темп с каждой уходящей в вечность минутой. И заканчивается всеобщей «веселой», на непросвещенный взгляд, каруселью всей команды, разогревшей мышцы и уже готовой к бескомпромиссному спортивному сражению.