Хоккейный клуб «Газовик»

Против идеи игры с четырьмя тройками выступали и научные работники, сотрудничающие с хоккейными командами. Они утверждали, что если игрок проводит на скамье запасных на одну смену больше, то он выбивается из темпа и ритма игры и ему приходится едва ли не заново разогреваться, заново готовиться к тому, чтобы вступить в игру.

Мне кажется, команда, с которой я работал, доказывала ученым обратное. Доказывала, конечно, не столько теоретически, сколько на практике. Успехи рижан были очевидны, даже в высшей лиге. И тем не менее...

Впрочем, исключения допускались... Для таких «середнячков», как рижане,— у них нет мастеров высочайшего класса, и потому все равно, кто выходит на лед и сколько там набирается звеньев. И для суперклубов вроде ЦСКА — там мастера такого класса, что они, играя в любом режиме, все равно будут всех побеждать.

Нетрудно заметить, что эти аргументы иключают друг друга, но в споре с идеей игры в четыре звена использовались любые возможные, да и невозможные доказательства.

Теперь о четырех тройках писали много, особенно подчеркивали необычность действий рижан журналисты, однако почти все, кто «брал слово», были против использования в одном матче двенадцати форвардов.

«За» и «против»: дискуссия продолжается

Шло время, и настал год 1977-й, летом которого я начал работу с первой сборной Советского Союза и с ЦСКА. О том, почему и как оказался я в Москве, речь пойдет в следующих главах, сейчас же я хочу припомнить ту дискуссию, которая прошла на страницах трех номеров еженедельника «Футбол — Хоккей» в самом конце 1977 года, когда в чемпионате страны наступил традиционный пятинедельный новогодний перерыв. Редакция еженедельника подчеркивала, что в последнее время, особенно после чемпионата мира в Вене, внимание специалистов хоккея все больше привлекают вопросы тактики. Признано, что тактическое однообразие было одной из причин неудачи нашей сборной в чемпионате мира. А тактическая грамотность национальной команды, умение найти ключи к соперникам, действующим в разной манере, во многом зависит от работы хоккеистов в своих клубах.

Дискуссия, как мне показалось, была любопытная. Не стану сейчас пересказывать ее содержание, приведу лишь несколько высказываний, касающихся темы этой главы.

Одно только напоминание: к тому времени рижское «Динамо» четыре тройки форвардов использовало десятый сезон.

Анатолия Михайловича Кострюкова, работающего сейчас начальником Управления хоккея Спорткомитета СССР, считаю своим единомышленником и другом. До назначения на этот пост Анатолий Михайлович привлекался к работе со сборной СССР: вместе со мной и Владимиром Владимировичем Юрзиновым он готовил нашу главную команду к самым ответственным соревнованиям, особое внимание коллега уделял молодым игрокам, ближайшему резерву национальной сборной.

В 1977 году Кострюков работал в челябинском «Тракторе». Именно при нем уральские хоккеисты добились наибольших успехов, именно при нем заиграли в «Тракторе» мастера, которые вошли в состав сборной, стали чемпионами мира, и среди них такие талантливые игроки, как Сергей Бабинов и Сергей Макаров. Так вот, Анатолий Михайлович, выступая в дискуссии, говорил: «О целесообразности действий в четыре тройки говорить преждевременно. Так, в прошлом сезоне против соперников, игравших четырьмя тройками, и мы выставляли четыре звена. Есть у «Трактора» такая возможность и сейчас, но необходимости в ее использовании я не вижу. К примеру, мы в третьем периоде тремя звеньями переиграли московское «Динамо», а встречу со «Спартаком» сумели свести вничью, хотя эти команды действовали четырьмя тройками».