Хоккейный клуб «Газовик»

В ЦСКА уже был, как известно, такой опыт. В свое время много говорилось и писалось о тройке Анатолия Фирсова, рядом с которым быстро росли Владимир Викулов и Виктор Полупанов. Да и тот же Викулов много сделал для того, чтобы стали классными хоккеистами Виктор Жлуктов и Борис Александров. Так же росли, набираясь опыта у ветеранов, молодые ребята и в рижском «Динамо», и потому я планировал создание двух новых звеньев, где в роли опекунов Зыбина и Хому-това, Герасимова и Васильева должны были выступать два многоопытных мастера из нашей знаменитой первой тройки.

Но Владимир Петров отказался играть. Сначала он решил пойти учиться в Высшую школу тренеров, а затем, изменив свое первоначальное решение, поехал в Ленинград. Там он стал играющим тренером.

Мне кажется, что Петров поступил неверно. Он мог бы играть в ЦСКА еще не один сезон, играть сильно, его возможности показал чемпионат мира 1981 года, где Петров был в числе лучших. Владимир не собирался прощаться с хоккеем, во всяком случае весной, перед летними каникулами команды, он ничего тренерам о своих планах не говорил, и оттого его внезапный уход поставил нас в трудное положение. Если бы мы были предупреждены заранее, то сумели бы, видимо, подыскать замену, хотя, может быть, и не равноценную.

Думаю, что переход нашего центрфорварда в другую команду, пусть и родственную, может служить показателем его отношения к клубу. Петров, безусловно, многое сделал для армейской команды, для сборной страны. Он возглавлял тройку, по праву считавшуюся в советском хоккее первой. Вклад Владимира и его партнеров в успехи наших команд был огромным. Это звено не раз и не два вытягивало матчи, вытягивало чемпионаты и страны, и мира. Первая тройка была подлинным лидером команды. И все-таки я всегда придерживался мнения — о чем не уставал напоминать Петрову,— что он отдает своему клубу и сборной меньше, чем мог бы, меньше, чем мы ждали от него. Никогда не упрекнул бы я в этом Бориса Михайлова, тот был боец до мозга костей, чаще всего именно он увлекал за собой Петрова, заставлял партнера работать более старательно.

Думаю, что уход Петрова напомнил еще раз старую, к сожалению, истину: не всегда хоккеисты сполна возвращают своей команде то, что она им дала. Петров, повторяю и подчеркиваю — во избежание кривотолков,— многое сделал для успехов советского хоккея, для армейского клуба, но талант его позволял рассчитывать на большее. Кому много дано... Л Владимир щедро одарен природой. Потому и спрос с него должен быть особый. Петров заработал право на такой спрос, на повышенную требовательность тренеров. Даже когда исполнилось ему 34 года (в этом возрасте он ушел из ЦСКА), Петров и в новом амплуа, в новой роли мог бы принести своему клубу немалую пользу.

С юными хоккеистами, конечно, надо возиться. Но ведь когда-то и с Петровым возились тренеры, и с ним когда-то возились ветераны. Не сразу, не в первые дни своего прихода в ЦСКА стал Владимир большим мастером. Так не настала ли пора и расплачиваться, отдавать нравственный долг своему коллективу? Расплачиваться не только голами, завоеванными очками, победами — здесь вклад Володи очевиден, но расплачиваться и заботой о молодых, о тех, кто придет ему на смену.

Почему вдруг Петров решил уйти из ЦСКА?

Мой друг осторожно спросил меня:

—    А может, ты виноват? Может, Владимир на тебя за что-то обиделся?..

Не знаю. Мне Петров никаких неудовольствий не высказывал. Тем более что за несколько недель до ухода из ЦСКА тренеры предоставили ему прекрасную возможность проявить свой талант, свое высочайшее мастерство — на чемпионате мира в Гетеборге и Стокгольме он играл в компании с сильнейшими молодыми мастерами Сергеем Макаровым и Владимиром Крутовым.