Хоккейный клуб «Газовик»

...О КОНТРАКТАХ

Повлияли рыночные отношения и на руководителей клубов. К примеру, отработал я в Череповце несколько лет. Раньше жил бы себе спокойно и в ус не дул. Но теперь — все по-другому. В большинстве сезонов у меня были годичные контракты и только однажды договор был заключен на два года. Руководство клуба, таким образом, страхует себя от долгосрочных обязательств. Если будут результаты, контракт продлят. В противном случае всегда найдется способ расторгнуть соглашение. Сегодня тренеры не обращают на это внимания — они знают свою судьбу. Мы

— русские тренеры — не судимся. Мы просто уходим.

Но вот с игроками у руководства клубов время от времени возникают сложности. Дело в том, что, с точки зрения Трудового кодекса Российской Федерации, человека в течение сезона уволить невозможно. Хотя сам игрок вполне может подвести тренера и спокойно уйти. Это законом не запрещено. В принципе, если парень захочет уволиться по собственному желанию, мы не сможем его удержать. Зато мы имеем право наложить запрет на его участие в матчах в течение всего срока действия заключенного с нами контракта. То есть, хоккеист может уйти в другой клуб, но не сможет там играть. А значит, и денег получать не будет. Если человек начинает скандалить, обращаться в суд, то у него, скорее всего, возникнут трудности с последующим наймом. Все спорные вопросы по работе в нашей отрасли рассматривает арбитражный комитет Суперлиги. И даже если решение будет принято в пользу игрока, продолжить карьеру ему будет непросто. Именно это мы и пытаемся объяснить хоккеистам и их агентам. Предположим, по каким-то причинам у кого-то не пошла игра, и я не хочу держать этого человека. Следующим моим шагом, следовательно, будет попытка договориться с ним по-хорошему: либо мы перезаключим контракт (то есть, уменьшим гонорар), либо расстанемся. Через две недели он спокойно ищет другое место, а я, со своей стороны, не даю о нем никакой негативной информации. Такой расклад, как правило, устраивает всех, и умный человек всегда пойдет навстречу. Хотя, конечно, формально контракт действителен в течение еще нескольких месяцев, и игрок вполне может обратиться в суд. Однако любой здравомыслящий хоккеист понимает: за то время, пока он будет судиться, я сделаю все, чтобы он не смог играть. Естественно, его рыночная стоимость резко упадет, и он потеряет гораздо больше.

Имеется средство и против агентов, одержимых непомерными финансовыми аппетитами. В последние годы клубы активно вводят в свой штат квалифицированных юристов, целенаправленно ищущих те зацепки, которые дают возможность находить общий язык с агентом игрока и решать споры в свою пользу. Вряд ли после громкого скандала спортсмен продолжит успешную карьеру. Когда его дела идут в гору, все решения принимаются без его участия. Задача хоккеиста — играть. Остальное сделают заинтересованные в нем люди — они найдут приемлемое и оптимальное решение.

Чаще всего скандалы происходят потому, что хок кеисты требуют денег, которых не заработали, но которые зафиксированы в контракте. Тем не менее, насколько мне известно, несколько судов по поводу взаимных претензий все-таки состоялись. Иногда клубы оказывались сильнее, иногда агентам удавалось доказать правоту игроков. Во всяком случае, нервы потрепали всем.

Если в контракте не оговаривается возможность увольнения игрока, то чаще всего агенты требуют компенсации, исходя из положений российского законодательства. Надо сказать, американцы давно уже отладили механизм разрешения подобного рода конфликтов. Они просто выкупают контракт игрока за половину стоимости. У нас же такая процедура в обычную практику пока не вошла. Хотя подобное во взаимоотношениях между клубами время от времени тоже происходит. Если команда в ком-то заинтересована, но хоккеист уже занят в другом месте, его, с обоюдного согласия, выкупают. Как правило, суть финансовых комбинаций не разглашается, но делается это вполне официальными методами.