Хоккейный клуб «Газовик»

Самой большой проблемой для нас было посмотреть вратаря, которому мы доверяли ворота «Юргордена». У нас их было двое, на выбор. Биргер Стенман, который стоял как-то раз в воротах «Хагалюнда», и Руне Утберг, защищавший несколько лет назад ворота третьей команды «Слите» в Готланде. Однако на Готланде лед ведь бывает раз в четыре года, поэтому мы не очень-то доверяли молодчине Утбергу. Впрочем, на всякий случай мы поставили его в ворота. Утберг стал мишенью для обстрела. Мы бросали с центра поля, и каждая шайба, пройдя у него между ног, попадала в ворота. И руководство, и все мы стали колебаться, глядя на то, как он методично пропускает шайбы. А оттого, что хоккеисты японской сборной смеялись над ним с трибун, игра его не улучшалась. Мы подъезжали к нему совсем близко, почти к самому его носу и давали ему шайбы самые простые и легкие, только чтобы он взял их.

Что же касается Биргера Стенмана, то его нельзя было поставить в ворота, поскольку он получил здесь же, на льду, травму. Поэтому на следующий день, несмотря на скверную гене ральную репетицию, мы могли доверить ворота лишь Утбергу. За день до матча мы узнали, с кем нам предстоит играть: со сборной Японии. У нас дрожали колени, всех нас трясло от волнения. В таком же состоянии находился и один из наших руководителей, Вольф Люберг, он был так напуган этим известием, что решил: «Нет, быть на игре я не в силах, лучше останусь дома, в отеле, и посмотрю матч по телевизору». Сами же мы решили собраться с силами перед игрой.

Когда мы вернулись после тренировки домой и легли в постели, то почувствовали желание задать японцам жару. Во всяком случае, мы должны бороться за победу, как подобает настоящим шведам.

И вот настал великий день матча. Мы узнали, что встреча эта разрекламирована как матч национальных сборных Японии — Швеции. Всю игру должны были передавать по телевидению и транслировать по радио. Перед игрой исполнили шведский и японский национальные гимны, и все было устроено лучшим образом, в праздничной обстановке. Перед матчем произнес речь принц Тагеда, сын императора. Все это усиливало нашу нервозность, мы понимали, что на нас лежит большая ответственность. Хотя мы и не предполагали раньше, что встреча будет расцениваться как матч национальных сборных, однако, во всяком случае, решили сыграть как можно лучше.

Мы вышли на поле и выстроились в следующем составе: вратарь — Руне Утберг, защитники: Юмпа Эрикссон, Кака Ан-дерссон и Сигге Парлинг. Парлинг никогда до этого не играл в хоккей с шайбой, однако играл когда-то в хоккей с мячом вратарем, так что должен был уметь стоять на коньках. Но в хоккее с шайбой он, как уже говорилось, ничего из себя не представлял и хоккеистом не был, во всяком случае, до этого матча. Мы располагали также следующей тройкой нападающих: Книв-ста Сандберг, Арне Арвидссон и Биргер Эклунд. Эта тройка состояла из отличных хоккеистов и была лучшей у нас. Зато та тройка, в которой играл я центра, была похуже. Вместе со мной в нее входили Бернт Ивегрен и Стиг Эрикссон. Беда нашей тройки состояла в том, что я не отдавал шайбы партнерам.

Наша тройка начинала. В первой же атаке мы подошли к японским воротам и даже коснулись их, но немного понервничали, и шайба вернулась, дойдя примерно до синей линии. Тут подоспел Парлинг, который почему-то вообразил, что здесь футбол и он на большом поле. Парлинг увидел, что на него идет шайба, и решил отбить ее как следует. Известно, как он умеет играть на отбой. И вот Сигге делает великолепный удар подъемом, и шайба, как ракета, влетает в сетку ворот.