Хоккейный клуб «Газовик»

Доверие завоевать нелегко, и тем более нелегко, если поискам и установлению общего языка еще и мешают.

По возвращении в Москву было сказано, что в экстремальных условиях тренер Тихонов не может руководить командой. Забегая вперед, в начало осени 1981 года, замечу, что на втором розыгрыше Кубка Канады, когда мне никто не мешал, я, кажется, смог справиться со сборной.

«Экспериментальная» команда была для меня полезна по крайней мере в одном отношении: я впервые работал с большими мастерами, и это тесное общение с лидерами нашего хоккея (хотя и не было среди них ярчайших звезд) привело меня к мысли, что некоторые из них отвыкли как от большой работы, связапной со всеми аспектами хоккейной подготовки: технической, тактической, физической (имею в виду хотя бы тот объем, который стал нормой в рижском «Динамо»), так и от высоких требований, предъявляемых к ним не столько тренерами, сколько самим меняющимся на глазах хоккеем.

Более того, я воочию увидел, что лидеры хоккея начисто отвыкли от дисциплины. Не стану сравнивать требования, которые были в сборной при Аркадии Ивановиче Чернышеве и Анатолии Владимировиче Тарасове, поскольку знаю о них все-таки понаслышке, и потом при Борисе Павловиче Кулагине, по то, что я видел, не могло не насторожить. В команде было две дисциплины: одна для маститых, «великих», другая — для «рядовых». Однако этот печальный факт прикрывался успехами, которые приглушали всякую критику в адрес сборной команды, высоко ценимой нашими любителями спорта. Победителям прощалось все. Различных нарушений режима хватало, но, поведя с ними борьбу, я тотчас же натолкнулся на энергичное сопротивление ведущих мастеров. Некоторые лидеры команды полагали, что им дозволено больше, чем их соратникам, пребывающим в сборной на вторых ролях.

И другое, что повергло меня в изумление и уныние,— поразительная отсталость достаточно, казалось бы, искушенных в игре мастеров в тактической подготовке, их неуважительное отношение к теоретической подготовке. Невысокая тактическая эрудиция большинства игроков сборной, которые уже выигрывали по нескольку чемпионатов мира, не могла не озадачить. Остановка в спорте недопустима, немыслима, и потому чемпионам нужнЬ постоянно учиться.

Жизнь идет вперед, не стоит, попятно, на месте и хоккей. Но судя по всему, степень тактической оснащенности игроков сборной не менялась, она явно отставала от требований времени. Именно этим и объясняю я поражение в Вене: в «Штадт-халле» весной 1977 года наша команда, напомню, осталась на третьем месте, от которого советский хоккей уже отвык.

Однако речь сейчас идет не только о сборной, но и о команде ЦСКА, где выступало целое созвездие больших талантов. Впрочем, я давно догадывался, что прежде всего имепно великолепный подбор выдающихся мастеров обеспечивал команде успехи и почти непрерывные победы в чемпионатах страны. Обилие талантов маскировало этот непростительный недостаток в подготовке прославленного армейского клуба.

Почему наша команда потерпела два поражения от «Тре Крунур» в Вене? Почему так трудно складывались наши матчи с командой Чехословакии? Вопросы, что называется, глобаль-нце, касающиеся всего нашего хоккея — и сборной, и клубов. Думаю, неудачи объяснялись прежде всего тем, что хоккеисты сборной СССР никак не могли решить проблему преодоления оборонительных порядков этих двух ведущих европейских команд. Именно потому мы проигрывали соперникам на чемпионатах мира 1976 и 1977 годов. В Катовице мы «попутно» умудрились проиграть (4:6) и хозяевам чемпионата, которых при самом доброжелательном отношении к ним первоклассной командой не назовешь. Однако и оборону польской команды наши мастера взломать не сумели.