Хоккейный клуб «Газовик»

Однако принять решение оказалось непросто: многое в жизни требовалось кардинально менять, сниматься с насиженных мест. Но, с другой стороны, команда, в которую меня пригласили, играла в первой лиге, а наш «Буревестник» держался во второй. Конечно, мне хотелось поиграть в команде более высокого уровня! Да и не было уже смысла терять время в студенческом «Буревестнике». В конце концов я решился на переезд в Уфу. В нашем вузе мне долго не хотели отдавать документы для перевода в Башкирский сельскохозяйственный институт. Но потом смирились, и я уехал.

В Башкирском сельхозинституте был факультет, родственный нашему, но избежать потери курса мне все равно не удалось. Когда я приехал в Уфу, мне сообщили, что учиться на дневном отделении незачем и предложили зачислить на заочное. В этом была своя логика. Учиться на дневном отделении и серьезно заниматься спортом — весьма непросто. Поэтому Башкирский институт я заканчивал как студент-заочник. Мне говорили: «Брось эту специальность, иди по профилю — на физкультурный факультет». Но я отказывался, поскольку половину пути уже прошел. В итоге, по результатам успешно сданных экзаменов, мне торжественно вручили диплом инженера-меха-ника сельскохозяйственного производства.

Вот так с мая 1970 года моя судьба оказалась тесно связана с Уфой. В то время я и не думал, что это надолго — на целых два десятка лет. Потом будет 15-летний перерыв, а в октябре 2005 года я снова окажусь в «Салавате Юлаеве».

СКА: НЕТРИВИАЛЬНЫЙ АТЛЕТИЗМ

В качестве игрока я выступал в «Салавате Юлаеве» вплоть до 1977 года. Правда, с небольшим — можно сказать, вынужденным — перерывом: в начале 70-х мне пришлось отдать долг Родине — поиграть за армейский клуб.

На 27-м году жизни, когда призывной возраст уже заканчивался, меня — к тому времени уже мастера спорта по хоккею — призвали в куйбышевский СКА.

Один сезон я провел в этом городе. Армейский клуб свел меня со многими интересными людьми. Известный тренер, в прошлом хоккеист, ныне покойный Юрий Иванович Моисеев тогда только закончил играть в ЦСКА и возглавил СКА. Пришел он, естественно, с идеями и наработками Анатолия Владимировича Тарасова. Это была его первая самостоятельная практика. В тот сезон я на своей шкуре испытал армейскую систему подготовки. Моисеев гонял нас до седьмого пота, но сегодня мне кажется, что именно тогда я получил полезный и продуктивный опыт тренерской работы.

Юрий Иванович во многом копировал своего учителя. Его тренировочные занятия проходили на высоком эмоциональном уровне. Он проявлял завидную изобретательность, мастерски используя всевозможные средства для достижения результатов.

У нас было много атлетизма. И много нетривиальных решений. Например, идем мы на тренировку, вдруг Моисеев замечает сваленные у забора бревна. «Так, каждая пятерка взяла по одному бревну», — командует он. Делать нечего, несем бревна.

ЗОЛОТАЯ РОТА

Получилось так, что часть новобранцев, как и я, попали в армейский клуб уже взрослыми, состоявшимися хоккеистами. Это были достаточно известные игроки — такие как Саша Сафронов, Виктор Викторов. Несколько раньше был призван Саша Цепелев, до армии выступавший за воскресенский «Химик».

Однако попадало туда и немало новичков, 18-лет-них призывников. Много набрали уфимских ребят — некоторые из них потом стали хорошими игроками: Коля Анферов, Леша Макаров, Володя Герасимов. А еще Сергей Гимаев, тогда еще молодой, а затем много лет игравший в ЦСКА и неоднократно становившийся чемпионом Советского Союза. Он тогда выступал за вторую сборную.

Мы с Сергеем дружили. Я ему, как старший товарищ, помогал. Даже просил Моисеева поставить его со мной в пару. Молодому спортсмену, особенно, защитнику, нужна уверенность. Защитник — своеобразная специальность: его ошибки у всех на виду, они часто приводят к голам. А этого, разумеется, никто не любит. Но беда в том, что пока молодой защитник не наделает этих пресловутых ошибок, он не поймет сути, не научится играть. И мы с Сергеем учились. Когда после двух лет службы Юрий Иванович был приглашен работать ассистентом в ЦСКА, наиболее перспективных молодых хоккеистов, по его рекомендации, перевели вслед за ним. В их числе оказался и Сергей Гимаев. Мы с ним всегда поддерживали дружеские отношения, и уже много позже я, будучи тренером, взял в свою команду его сына — тоже Сергея Гимаева.