Хоккейный клуб «Газовик»

Не проиграли!

Забросили четвертую шайбу.

Нашли потерянное, казалось, очко.

Но кто знает, на каких весах это очко можно взвесить?

Бобров жил в те минуты только своей командой.

И Тарасов жил те же самые минуты матча только своей командой. Но разве не должен был он, Анатолий Тарасов, думать о другой сборной команде, за которую отвечает не меньше, отвечает вместе с Аркадием Чернышевым, и о том, что этой сборной предстоит очень скоро в Вене?

Игроки обеих команд были выжаты, точнее слова нет. Не только этим напряженнейшим матчем. Всем трудным турниром с его накаленной борьбой.

Осунувшиеся лица, круги под глазами. Многие бы из нас могли сказать в ту минуту: «Мы верим, что они победят в Вене».

Тот, кто видел первую тренировку хоккейной команды страны, говорил себе: «Этих ребят хорошо бы на два месяца к Черному морю, на солнышко, чтобы перестали думать о льде, клюшках и шайбах. А у них через месяц первенство мира».

Если же вспомнить, что зимой наша команда без блеска провела турнир в Канаде, что она проиграла два матча хоккеистам Чехословакии (пражские газеты писали, что теперь сборная ЧССР избавилась от люблянского шока, перестала вспоминать люблянский счет 1 :7 и преисполнена решимости бороться за первоё место)... Если вспомнить, наконец, что делали для укрепления своих команд в Канаде и Швеции...

Кто из нас верил, что мы станем чемпионами и в Вене?

ЗАЛ «Д» ИЛИ ЗАЛ «ИКС»!

На высоком-высоком шпиле над венской ратушей стоит закованный в латы воин. Этот «железный рыцарь», стерегущий, по преданию, покой древнего города, виден в самых дальних его районах.

Весной 1967 года Вене продстояло вознести высоко нового рыцаря, закованного в иные, хоккейные, латы. Вознести и сделать «видным всему миру». Что же касается покоя... Кажется, это был не самый близкий союзник рыцарей, съехавшихся на турнир в столицу Австрии.

Привычное «страсти накалились», которое мы читали перед прошлыми чемпионатами, лишь отдаленно передавало атмосферу мирового первенства-67.

Она ощущалась еще за сотни километров до Вены.

В Варшаве рассказывали: ученые-математики заложили в электронносчетную машину информацию о каждой из команд «большой четверки» — СССР, Чехословакии, Канады и Швеции — и попросили ее ответить на трафаретный вопрос — кто станет чемпионом; машина стрекотала дольше обычного, потом написала слово «Канада», потом попросила извинения, сделала небольшую паузу и... перенесла канадцев на два места ниже.

Машина не виновата: все смешалось в «хоккейном доме», все пошло кувырком. Одни неожиданно выигрывали у других, потом не менее неожиданно проигрывали третьим, а третьи, в свою очередь, перед самым чемпионатом терпели поражения от первых; те ассоциации, федерации и даже биржи журналистов (есть, оказывается, и такая биржа в Австрии), которые серьезно пробовали составить хоккейный гороскоп, занимались этим, видимо, по привычке — просто так принято.

Многие считают хоккей самым современным видом спорта.

Разве было не интересно посмотреть, кто выиграет в одном из древнейших городов мировое первенство по этому современнейшему виду спорта? Вот почему приехала в Вену тысяча журналистов. Уже это кое о чем говорило. Говорило, например, о том, что к турниру в Вене хоккей завоевал новые позиции не только в спортивном мире, но и в умах многих миллионов людей.

Конечно, мы очень хотели, чтобы советские хоккеисты в пятый раз стали чемпирнами мира. При всем том мы хорошо понимали, как выросли за последний год их противники — команды Кенады, Чехословакии и Швеции.

Но, казалось, больше всего хотели показать себя в Вене наши друзья — чехословаки.